НАШИ

    Он сидел, снова облачённый в наушники, погрузившись в вязкую пучину воспоминаний и несбывшихся надежд. Он плыл под звуки Pink Floyd, привычно выпадая из реальности, но ровно настолько, насколько это может себе позволить правильный, живущий по расписанию человек. Время клонилось к полночи, пора было закругляться, - ведь утром на работу! Он посматривал на часы и прикидывал – сколько ещё времени до окончания альбома. Привычно хотелось спать, - и, как всегда, больше, чем дослушивать альбом. Вдруг нестерпимо зачесалось ухо – может наушники натёрли, ведь сколько уже собирался купить хорошие колонки, но до сих пор так и сидел в этих наушниках-лопухах. Он вдруг мгновенно разозлился, что часто с ним бывало, сдёрнул наушники, бросив их на стол, стал остервенело чесать покрасневшее ухо. И вдруг остановился. Что-то изменилось, но он сперва не мог понять что и где. Всё так же светил монитор во мраке комнаты; едва виднелись около стенки недавно купленные, но уже такие ненужные, отринутые словно всё остальное, забытые клавиши. Мутные очертания предметов вдали… Он перевёл взгляд на монитор и вдруг понял, улыбнулся: больше не нужно беспокоиться и терзаться. Он не пойдёт утром на работу. Да что там! Вообще больше ничего не нужно! Исчезло вдруг многолетнее жжение и горение внутри, словно лесной пожар невыполненного долга и чувства утраты, пожиравший его нутро и расползавшийся в разные стороны – вдруг погас. И вмиг сдуло ветром равнодушия постоянные поносные выдавливания из себя вялого, погрязшего в неверии творчества; ураганом смерти начисто подвымело все сожаления, все плачи о потерянной вечности и о самом себе, горемычном; он засмеялся. Он прошёл на кухню, раскрыл шкафчик, порылся, принял заветную пилюлю и вернулся за компьютер. Снова блаженно улыбнулся. Больше никаких сомнений – вот он, конец! Больше не будет каждодневных терзаний и самокопания, постоянного самоприговора о полной ничтожности… Чесавшееся ухо было позабыто. Оно уже отходило на вторичный, пройденный, человеческий план. Он снова одел наушники, но пластиночку сменил. Врубив на полную громкость первый альбом Sex Pistols, он орал вместе с ними. Он орал на английском, на русском – как только мог. Как будто снова был пьян, хотя давно уже бросил пить и даже курить. Потом залез на стол и плясал, сбросив монитор на пол и не заметив этого, - а дикое действо продолжалась. Он орал, как ненавидит мир и людей, которые довели мир до такого. А потом понял, что орать уже ни к чему – мира больше нет. На этом очередная песня закончилась, всосалась в кровь пилюля, и он как стоял, плашмя повалился на пол и затих. Рядом валялись наушники фирмы «Сенхайзер», в них слышалась песня “Bodies”.


   Поляна в лесу, в центре лежит он, бездыханный. Вокруг существа, очень напоминающие людей, - во всяком случае внешне.
- Кто это? – Спрашивает молодой парень, указывая на лежащего.
Красивая девушка с благородным лицом резко обернулась к спрашивающему, взмахнув копной чёрных смолянистых волос и поглядев оценивающе на лежащего, ответила:
- Да так. Один боец с южного фронта.
- Но он так молод! – Воскликнул третий из стоявших вокруг. – В чём причина его дезертирства?
Тип, который выглядел старше других в этой группе и молчал доселе, недовольно произнёс:
- Ох уж эта молодёжь! Ни с одним заданием справиться не могут! На чём он споткнулся, Артаниэль? Это ведь с твоего участка боец?
Подошёл ещё один старец, и тут же скорчив рожу, добавил:
- Да что ты спрашиваешь? Сам же знаешь – какие это бойцы? Первая же несчастная любовь – и он сломлен, глядите, бежит воин духа без штанов, поскорее бы сигануть с мостика в воды буйные, мутные и шейку тонкую заломати… А иным подавай славу, деньги, известность, кучи поклонниц, - из стада разумеется, их проще окучить.
- Нет, этот боец превзошёл любовь земную, - гордо ответила Артаниэль. – Не это стало препятствием для него.
- Может, он слишком любил людей? А их полюбишь – сам козлёночком станешь, и будешь потом всю жизнь блеять что твой любимый музыкальный исполнитель :)
- Да нет же. – Сказала Артаниэль и вдруг прекрасное лицо её опечалилось. Она посмотрела в небо, и в лунном свете стоявшие вокруг увидели у ней блеснувшую в глазу слезинку. – Я не могу поверить, что это произошло с ним, сильнейшим воином из нас. Он перешагнул все земные границы, дозволенные и запретные. Он оказался почти у цели, но дух его был ранен. Как говорят на Земле, «ранен смертельно». Ранен уже не людьми, но самим собой. В этом глубочайший парадокс нашей работы. И хотя дух неуязвим, бессмертен, ему требуется длительное лечение.
- Так что же случилось с его духом?
- Он забрался почти на самую вершину возможного для нас там, на земле, но не смог долго продержаться там. Но около года или двух действительно был одним из тех немногих наших засланцев, на ком держится земной мир.
- Грустная история! Но этот хоть не женился, не погряз в оседлой бездушной жизни. – Был голос.
- Бросьте хоронить его. Он хотел перерыва, вот он перерыв. Точнее, перерыв уже закончен!
- Битл Джон! – Громко огласила поляну Артаниэль и, присев, положила ему ладонь на лоб. – Ты отправляешься обратно, чтобы достойно держать южные границы нашего рокенрольного фронта. Я отдаю тебе половину своей силы, так что больше – ни шагу назад. И ещё, дружок, мой тебе совет – не стоит так ненавидеть земных женщин. Даже в их ничтожестве они являются неисчерпаемым колодцем, из которого можно черпать; потому как мужское начало менее привязано к земле. Не забудь передать это своему другу-философу. Просто намекни, что это придаст ему абсолютно новые, неслыханные эмоции и силы для борьбы. Отправляйся же обратно, и не смей возвращаться до полного выполнения боевого задания! Не позорь нас перед одноглазым небесным отцом нашим Одином. Когда мы, наконец, встретимся здесь с тобой после бесчисленных походов, побед и поражений, и будет немного времени перед новым боем, я призову тебя в огненный пламень отдохновенной страсти, и ложем нам будет солома и ветки, а потолком будет звёздное небо.


  Третье декабря 2006г.



Автор: Роман Орлов aka Beatle John



вернуться в раздел Рассказы